Перейти грань - Страница 88

Комплекс хорошо смотрелся на фоне январского дня. Джерсийские зольники были скрыты недавно выпавшим снегом, а бухта серебрилась хрусталиками льда. Зимнее небо казалось высоким и чистым.

В фойе на первом этаже главного коммерческого корпуса Стрикланд снимал вернисаж. Тематика выставки была морская: картины изображали буксиры, верфи, пришвартованные траулеры, сухогрузы под парами в ночи. «Они по-настоящему воздушные», – подумал Стрикланд о картинах. От них веяло одиночеством и еще чем-то пугающим. Художник, пожилой литовец с грубым и чувственным лицом, был некогда моряком советского торгового флота, ему удалось перебраться в Штаты, где его пристроил у себя Джек Кэмбл. Отец Энн всегда был готов помочь жертвам коммунизма, к тому же он коллекционировал картины маринистов. Часть сияющих новизной зданий принадлежала ему, а выставка была устроена в честь завершения их строительства. Среди гостей находился Гарри Торн. Сняв и записав все, что считал необходимым, Стрикланд отослал Херси на автофургоне в Нью-Йорк.

Застать Энн одну, после того как ушел ее отец, было нелегко. Работа была сделана, и Стрикланд мог позволить себе довольно продолжительное время наблюдать, как вокруг Энн вьются толстомордые джентльмены в темных костюмах. Они подносили ей белое вино, и она пила его стакан за стаканом. Когда Энн оказалась одна у аркообразного окна, выходящего на залив, он подошел к ней.

– Чем-то напоминает Гинденбург.

– Чем же?

Стрикланд пожал плечами.

– Те же силовые линии. Политика. Нью-Джерси остается фактом.

– Мы будем разрушены и сожжены?

– Я не знаю, – признался Стрикланд. – Вам здесь нравится?

– Мне нравятся картины. Что бы вы там ни говорили. При чем здесь политика?

– Конечно, – согласился Стрикланд. – Больше нет никакой политики.

– О Боже! – воскликнула Энн. – Неужели вам не дает покоя то, что эти люди владеют собственностью? Что художник литовец? Вот уж, действительно, вы последний из большевиков.

– Что вы делаете сегодня вечером? Вы заняты?

– Я еду домой, – ответила Энн. – А разве вы не закончили съемку?

– Не совсем. Есть одно место по дороге, которое я хотел показать вам.

Она посмотрела на него с любопытством.

– Что это за место?

Гарри Торн отделился от очередной группы гостей и подошел к ним. Он посмотрел на Стрикланда с выражением, которое на поверхностный взгляд могло показаться любезным.

– Он всюду, этот малый.

– Я всюду, – согласился Стрикланд, – а вот вас редко где встретишь, господин Торн. Что слышно от Хайлана?

– Как пишут газеты, – сказал Торн, – мистер Хайлан находится в бегах, что может вполне соответствовать действительности.

– Что все-таки произошло, как вы думаете? – спросил его Стрикланд.

– Мы можем никогда не узнать, что произошло. Я не могу отвечать за Мэтти Хайлана. Но каждый, кто имел со мной дело, будет иметь его и дальше.

– Чудно как-то все вышло, – заметил Стрикланд.

– Чудно еще и то, что ваш подручный снимал меня на пленку без всякого предупреждения и разрешения.

Мне бы хотелось, чтобы подобное больше не повторялось.

– О'кей, – пообещал Стрикланд. – Извините.

– Хорошо, что я повидал капитана. – Торн обратился к Энн, имея в виду ее отца. – Мы с ним старые друзья, знаете ли. – Не взглянув на Стрикланда, он отвел Энн в сторону и стал что-то настойчиво нашептывать ей на ухо.

– Мой шофер отвезет вас домой, – услышал Стрикланд. – Я позвоню вам. Нам надо поговорить.

Когда она вернулась, Стрикланд принес ей еще вина.

– Вы нравитесь Торну.

– Он друг папы.

– Ему бы хотелось стать и вашим другом.

– Он расположен ко мне. – Ее язык слегка заплетался. – Думаю, что это неплохо. Он прочно стоит на ногах. Железный малый, как сказал бы папа.

– Послушайте, мне надо обсудить фильм. Может быть, поговорим? Как насчет того, чтобы поехать со мной?

– Я должна возвратиться.

– Зачем?

– Дела всегда найдутся.

– Пойдемте. Я на машине. Мне надо, чтобы вы помогли мне поразмышлять.

Она бросила на него смелый и в то же время какой-то отсутствующий и обеспокоенный взгляд, словно собиралась приняться за проблемы, никоим образом ее не касающиеся.

– Куда мы поедем?

– Это по пути. И совсем недалеко отсюда.

– Ладно, – согласилась она. – Я подброшу вас на машине Гарри, если это вас устроит.

Прощаясь с упитанными чиновниками и политиками, собравшимися в мезонине, Энн всем подряд предлагала подвезти их. К радости Стрикланда, никто не принял ее предложения. По пути она зашла в женский туалет первого этажа. Дожидаясь ее возвращения, он поднял глаза наверх, где проходил банкет, и увидел, что с лестницы на него смотрят два мордоворота.

Шофер был тот же, что возил их в Нью-Йорке. Его все так же отделяло от них затемненное стекло перегородки. Он вел машину на очень высокой скорости. За окнами мелькали пустоши центрального Джерси.

– Какое последнее сообщение от Оуэна? – поинтересовался Стрикланд.

– Он в пятидесятых широтах, к северо-востоку от южных Гавайских островов.

– Надеюсь, он использует аппаратуру, – заметил Стрикланд.

Они смотрели на мелькавшие за окнами ели и линии электропередачи.

– Вы боитесь за свой фильм? Что он не будет смотреться?

– Конечно, – ответил Стрикланд.

– Ну что ж, фильм – это ваша забота. Но я тоже боюсь. Так что мы боимся вдвоем.

– По тому, как вы себя держите, не скажешь, что вам страшно.

Она смотрела в окно, оставив его слова без ответа.

– В вашей жизни что-нибудь изменилось? – спросил Стрикланд.

– Что за вопрос? – Она посмотрела ему прямо в глаза. Он надеялся, что она принимает предложенный им несколько иной тон разговора. – В моей жизни все в порядке.